Елена Минкина-Тайчер: Раньше писатель был обижен цензурой, а сегодня унижен коммерческой оценкой своего труда

Елена Минкина-Тайчер – автор недавно вышедшего, но уже получившего известность романа «Эффект Ребиндера», много лет живёт в Израиле.Её живая проза, полная искромётного юмора, легко и с приятностью даётся российскому читателю. Поэтому Елена становится популярна на своей Родине, куда вскоре приедет, чтобы презентовать свою новую книгу.

— Расскажите, пожалуйста, о себе.
-Я родилась и выросла в Москве, окончила Первый Медицинский институт, с 1991 года живу в Израиле, продолжаю работать врачом. Автор трех книги прозы и множественных публикаций в периодике России, Израиля и США.   
— Елена Михайловна, расскажите про своих любимых авторов. Есть ли кто-то «единственный»?
— Конечно, одного самого близкого автора нет и не может быть. Более того, полный кавардак в приоритетах: Набоков и Хемингуэй, Бунин и Петрушевская, Кундера, Амос Оз, Томас Манн, Чехов, Сомерсет Моэм… и, только не смейтесь, Агата Кристи. Правда, я никогда не могу запомнить, кто кого убил и почему, но одно упоминание английской усадьбы и вокзала Паддингтон вызывает во мне блаженное утешение.
— Как началась ваша литературная биография?
— Стыдно признаться, но я не уверена, что она уже началась. Я – врач, потому что училась на врача, работаю врачом, зарабатываю на жизнь лечением людей, такая вот хорошая и понятная специальность. А писание рассказов и повестей, а теперь вот и романа – чистейший произвол с моей стороны, ничем не оправданный и не объяснимый.
— И всё-таки, что в наши дни означает фраза «состоялся как писатель»?
— Если серьезно, я думаю состоявшийся писатель – это очень свободный и очень одарённый человек, например, Мураками. Или Михаил Шишкин. Или Меир Шалев. И я бы очень аккуратно расширяла этот список.
— Если раньше существовал Самиздат, а запрещённые писатели пользовались невероятной популярностью, то сегодня в литературе практически нет «аутсайдерства». Напечататься может каждый. Хорошо это или плохо?
— Мне кажется, сегодня напечататься так же трудно, как и раньше. Конечно, можно и самому себя напечатать, а потом дарить родственникам, но я говорю о публикациях в настоящем серьёзном издательстве. Причины иные и всем понятные – раньше писатель был обижен цензурой, а сегодня унижен коммерческой оценкой своего труда, но жизнь легче не стала.
— Ваш новый роман «Эффект Ребиндера», который вы будете представлять в Москве, ещё далеко не всеми прочитан, но уже на слуху. Расскажите о нём, если можно. Как долго вы его писали?
— Обычно я пишу быстро, за несколько дней целую повесть. Правда, сначала долго думаю и пробую на слух каждую фразу, но этих мучений ведь никто не видит! Я не уверена, что роман «Эффект Ребиндера» наиболее удачная моя работа. Самая большая – это да! И писала я долго, в общей сложности два года, хотя и с большими перерывами.
В романе много действующих лиц, охватывается жизнь нескольких поколений, и все думают, что эти истории автобиографичны. Так вот – это не так. Абсолютно самостоятельные люди, добросовестно мною придуманные и живущие собственной жизнью, не имеющей к моей никакого отношения. Только один из главных героев списан (с его полного согласия!) с реального человека, прекрасного литератора, публициста, музыканта и профессора математики. В романе пришлось даже немного преуменьшить его таланты! Но отдельные сюжеты, детали и подробности, конечно, взяты из реальной жизни многих и многих людей. Благо, как уже говорилось, я давно живу и многое успела повидать и услыхать. Написан он в жанре «семейной саги», а название его становится понятным в процессе чтения.
— Ваш роман связан с современной литературой, с прозой последних лет?
— Надеюсь, что не слишком связан. Но мы знаем, что в какой-то определённый момент времени сразу нескольким людям приходит одна научная идея. Или их посещает одно и то же настроение. Кажется, многим литераторам моего поколения сегодня захотелось оглянуться и понять, что произошло в ХХ веке. Попробую на предстоящих презентациях 18-20 апреля в Москве сформулировать «идею» для слушателей, а заодно и для себя самой.
— «Лимит» русской литературной классики уже исчерпан, или наш золотой фонд ещё будет пополняться?
— Разумеется, будет – в этом нет ни малейшего сомнения! Никакого лимита не может быть, пока жив русский язык.
— Молодёжь читает в основном сайты. В школах всё чаще попадаются с трудом грамотные учителя. С этим можно что-то сделать?
— Для меня образцом воспитателя молодёжи является мама из блистательно романа Гари «Обещание на рассвете». Детей нужно безумно любить и бессменно воспитывать, ни на кого не перекладывая – ни на самую хорошую школу, ни на общество в целом. И тогда можно надеяться на светлое будущее.
— Должен ли писатель иметь гражданскую позицию? А высказывать её публично?
— Писатель не должен сеять зло. Потому что слово – страшное оружие. И чем более талантлив писатель, тем страшнее, ведь можно очень привлекательно описать, например, жестокость или насилие. А гражданская позиция – скучное понятие, тут ещё нужно посмотреть, о каких гражданах идёт речь.
— Можно ли нынче «прокормиться» литературой? Даёт ли она вам приличный доход?
— Должна признаться, я полностью свободна от литературных гонораров. И ежедневно благодарю за это Господа и мою маму, которая когда-то настояла на моём поступлении в медицинский институт. Но, конечно, есть единичные очень талантливые или очень предприимчивые литераторы, которым удаётся заработать.
— Есть ли у вас какие-то отдельные слова или пожелания читателям? Что бы вы хотели им сказать?
— Читатели – это мечта и надежда каждого автора! Но я всё-таки хотела бы пожелать любезным моему сердцу любителям книги, чтобы чтение романов стало для них не заменой реальной жизни, как это было в моём детстве, а её прекрасным дополнением.

Беседовала Елена СЕРЕБРЯКОВА