Бывший помощник президента РФ Владислав Сурков опубликовал в журнале «Русский пионер» стихотворение «Чужая весна»
Бывший министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев выпустит сборник стихотворений, написанных во время тюремного заключения. Книга «Тетрадь в клетку» появится в продаже в первых числах апреля
В словарь Института русского языка имени В.В. Виноградова РАН добавлены слова «коптер», «почтомат» и «фотовидеофиксация»
В Израиле в новой версии сказки Антуана де Сент-Экзюпери Маленький принц ради гендерного равенства стал принцессой. Книга получила название «Маленькая принцесса»
В Литве захотели переименовать Литературный музей Пушкина в Музей-усадьбу Маркучяй

Артур Соломонов: «Говорить и писать на русском – для моей личной «национальной идеи» этого вполне достаточно»

Новый роман Артура Соломонова «Театральная история» недавно вышел в издательстве «Альпина нон фикшн» и уже оказался в списке бестселлеров

Артур Соломонов – молодой, но уже известный театральный критик, журналист и писатель. Его новый роман — «Театральная история» — на днях вышел в издательстве «Альпина нон фикшн» и уже оказался в списке бестселлеров. Он был впервые представлен на Международной Книжной Выставке-ярмарке на ВВЦ: отрывки из него читали Максим Виторган и Кирилл Козаков. Актёры МХТ готовят программу сценических читок глав романа. Телеведущий и артист Павел Любимцев прочёл отрывки из «Театральной истории» на презентации в Доме Книги на Новом Арбате, актёр театра «Практика» Антон Кукушкин – в Библио-глобусе, режиссёр и чтец Сергей Левицкий — в центре им. Мейерхольда. С успехом прошли презентации в Челябинске и Шарыпово, на книжной ярмарке в Красноярске (КрЯКК), готовятся презентации в Петербурге, Таллине, Кисловодске и других городах. На пике этого «триумфального шествия» молодой автор дал интервью “Пиши-Читай».

— Писательство – это у Вас «приобретённое» или «генетическое»? Вы из творческой семьи? Расскажите о своих родителях, если можно. И как начиналась Ваша литературная карьера?
— Я родился на Дальнем Востоке, в городе Хабаровске. Я, как это говорится, «из профессорской семьи» — мои родители доктора наук и профессора. Мама – историк музыки, папа – этнограф. Мой отец владеет языками малых народов – нивхским и нанайским. Он настолько хорошо знает эти языки, что порой преподаёт их нивхам и нанайцам.
Настоящее образование я получил дома, а не в советской школе, хотя в школу, конечно, ходил. Одно из самых ярких школьных впечатлений: учительница бьёт меня указкой по левой руке. Так она заставляла меня, левшу, писать правой. В конце концов, она смирилась, и, видя, как я упрямо перекладываю ручку в левую руку, с сочувствием вздыхала: «Себя же обманываешь…»
Насчёт литературных корней – мой дедушка, Алексей Славинский, который погиб в Великую Отечественную в возрасте 28 лет, был журналистом и поэтом. Свои стихи он публиковал в газете «Тихоокеанская звезда». Я знаю о нём мало – но все говорили, что он был искренне предан коммунистическим идеям, работал в крайкоме КПСС, и, хотя у него была бронь, одним из первых пошёл на фронт добровольцем. Мой отец – автор девяти книг по истории коренных народов Дальнего Востока, у мамы опубликованы книги по истории музыки.
А моя литературная карьера началась с ведения дневников. В девять лет я начал фиксировать почти всё, что со мной происходило. Это была просто регистрация событий дня: с кем и во что играл, с кем поругался, что сказала мама, что сделал папа… Читать это сейчас очень смешно и очень странно – настолько этот девятилетний человек от меня далёк… Постепенно в дневниках появилось некое подобие мыслей — годам, наверное, к четырнадцати. Тогда же я начал писать рассказы, но моё подростковое мировоззрение было крайне трагичным: почти все истории, начинавшиеся вполне себе невинно, даже бытово, заканчивались апокалипсисом. Не метафорически, а буквально концом света.
— Кто из авторов оказал влияние на Ваше мировоззрение в юности? Кем Вы зачитывались тогда? Кто Ваш любимый писатель сегодня? Являетесь ли Вы с ним друзьями по жизни?
— В 18 лет я был потрясён Достоевским, и, наверное, до сих пор от потрясения не оправился (смеётся). Я помню, что после того, как прочёл «Преступление и наказание», я стал смотреть на окружающих меня людей с каким-то изумлением, уважением и даже испугом: а вдруг в них такие же бездны, как и в героях Фёдора Михайловича? Окружающие меня люди обрели гораздо большую глубину, и во мне навсегда осталось это чувство: человек внутренне бесконечен и потому совершенно непредсказуем.
Через несколько лет я увидел, сколько невероятного, фантастического юмора таится в произведениях Достоевского, и, уже учась в ГИТИСе, я подумывал написать большую работу «Комическое у Достоевского». Но так и не нашёл времени для этого. В память о невыполненной задаче я однажды написал колонку «Юмор ФМ» в сетевое издание СЛОН.
Конечно, на меня производили сильное впечатление и другие писатели, но не столь мощное, как Достоевский. А из современных прозаиков непревзойдённым я считаю Салмана Рушди. Может, я и хотел бы быть с ним, как вы сказали, «другом по жизни», но, боюсь, даже «зафрендиться» с ним будет непросто (смеётся).
— У России – есть ли будущее? Какая идея могла бы стать для неё национальной?
— Конечно, у России будущее есть. Вопрос лишь в том – какое. Мне кажется, что, к сожалению, сейчас увлечь и повести за собой общество могут только две идеи: национализм и — «взять всё и поделить». Политик, который открыто скажет, что придерживается этих идей, и будет допущен к государственным телеканалам, выиграет любые выборы. А сформулировать новую национальную идею? Вы мне предлагаете это сделать прямо сейчас? (смеётся) Я в данном случае сторонник идей Льва Толстого – преображение мира (если этого уж очень хочется) возможно только через преображение себя. И в этом контексте стоит вспомнить его фразу — «суеверие патриотизма». Потому что великая идея освобождает тебя от обязанностей перед собой. Вот живёшь ты в великой стране, или строишь великую страну, и ради этого величия и стране позволяешь бог знает что с собой делать, и сам в деле её построения преград не ведаешь. Вот это – действительно «суеверие патриотизма».
Знаете, у меня нет потребности чувствовать себя частью большой или малой общности. У меня есть потребность слышать русскую речь, говорить и писать на русском – для моей личной «национальной идеи» этого вполне достаточно.
— Жили ли Вы (бывали ли) в Европе? Чем там лучше, чем в России, и чем у нас лучше, чем там?
— Эти сравнения ни к чему хорошему не приведут. Вы ведь сами, если были в Европе, знаете ответ, где живётся лучше, где больше уважения к человеку – как к его желанию жить комфортно и удобно, так и к его правам и к его достоинству. Но я работаю с языком, со словом, как журналист и как писатель, и потому мне просто необходимо быть – или, по крайней мере, очень часто бывать – там, где миллионы людей разговаривают на русском. Вместе с тем, мне кажется, что Россия – это просто рай для писателя. Таких сложноустроенных и при этом открытых людей я не встречал нигде. Хотя, быть может, дело в том, что в России я, как и другие, родившиеся здесь, мгновенно считываю нюансы отношений, и мне понятен общий контекст жизни. А в других странах – нет.
— Ваша книга – она про театр. Почему Вы выбрали эту тему?
— Я хорошо знаю мир театра, поскольку 15 лет занимался театральной критикой, и 5 лет учился в ГИТИСе. Это очень яркий мир, с неправдоподобно колоритными фигурами. Но в романе театр взят как модель современного общества. Потому в нём действуют такие фигуры, как священник отец Никодим и «недоолигарх» Ипполит Карлович. В центре романа – «маленький человек», актёр по имени Александр, а вокруг него такие исполины, как режиссёр Сильвестр Андреев, и уже упомянутые мной священник и олигарх. Главный герой романа – в жизни совсем не главный.
В этой истории я хотел показать силы, которые подавляют нас, и показать вместе с тем, что пресловутый «маленький человек» способен противостоять им. Пусть и путём «выхода из игры», путём неучастия в «битве титанов». Но в романе нет отрицательных и положительных героев – для меня они все одинаково обаятельны. Даже те, кто поступает подло.
И помимо всех этих социальных дел, и некоторых линий романа, которые получились – неожиданно для меня – весьма актуальными, мне была важна история любви главного героя Александра и его подруги Наташи. История очень сложная, в чем-то болезненная, но, на мой взгляд, именно она даёт надежду.
— Над чем Вы собираетесь работать в будущем? Над новой книгой?
— Вы знаете, поговорка — «хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах» — касается и творческих планов тоже.
— Обеспечивает ли Вам писательство достойную жизнь?
— Могу сказать, что оно точно обеспечивает жизнь интересную.
— Где Вы отдыхаете? Куда ездите зимой? Куда – летом?
— Из зимы мне всегда хочется убежать в лето, и при любом удобном случае, при малейшей возможности – я это делаю. Москва неотвратимо становится городом исключительно для работы. Всё чаще я думаю о том, чтобы не связывать свою жизнь с Москвой. Идеал: удалённая от столицы работа, журналистская ли, писательская ли. Посылать в Россию тексты с берега моря – вот, наверное, идеал. Эгоистический, конечно. Но вот такие у меня идеалы (смеётся).

Беседовала Елена СЕРЕБРЯКОВА

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Видео на «Пиши-Читай»

В Петербурге с третьей попытки установили памятник Сергею Довлатову

В Петербурге с третьей попытки установили памятник Сергею Довлатову

До этого презентованный общественности монумент пришлось демонтировать для доделки.

Популярные писатели вернули моду на устное чтение (ВИДЕО)

Популярные писатели вернули моду на устное чтение (ВИДЕО)

В «Гоголь-центре» завершился 21-й сезон «БеспринцЫпных чтений». Этот проект — один из самых странных на…

Певец Алекс Дэй благодаря Гарри Поттеру сам стал немножечко магом

Певец Алекс Дэй благодаря Гарри Поттеру сам стал немножечко магом

Рэпер из Британии прославился тем, что в одной песне использовал практически все заклинания из саги…

Яндекс.Метрика