Заложники жизни. Выхода нет?..

… За что я люблю писателя Иванова, так это за свет. Тихий и мягкий, трепетно проливаемый даже на исключительно мрачную историю. В самой несчастливой человеческой судьбе всегда есть место светлому пятнышку, и автор, как никто, способен это заметить и переложить на бумагу в такой форме, что безоговорочно поверишь.

Название романа — двойная метафора, как мне показалось. Во-первых, имеется в виду «хмарь на душе, которая горит», образуемая у разных людей по куче самых противоречивых причин. Идеалисты и циники, отчаянные и раболепные, сволочи и агнцы, никто не застрахован от внутреннего ненастья. Так, афганцы продолжают «рубать» на гражданке, их война не отпускает. Простые граждане «заболевают» в стремлении выжить в ломающуюся эпоху. Иные же имеют «непруху» по судьбе: разбитые надежды, поруганная чистота и бесконечные тупики. Ещё это может быть робкое осознание собственного паскудства, да, такое тоже бывает. Таким образом, пребывать в ненастье – значит, являться заложником самой жизни. Или совести. Или судьбы, которая, как известно, определяется нашим характером.

А во-вторых… Знаете, вспоминается обрывок фразы «не ту страну назвали Гондурасом». Ох, не ту. Садоводческие товарищества в советское время назывались солнечно, например, «Радуга». Или пафосно, типа «Салют» или «Союз». Также значительно звучали «Дружба» или «Искра», нерушимо – «Гранит». А стоило бы, конечно, щитовые скворечники с кусочком почвы именовать «Ненастьем». Да. Как и всю страну. Я увидела в книге Иванова знак равенства между Россией и Ненастьем. Неустроенность внешняя, неприкаянность душ людских, примечательно, что, в основном, тех душ, которые с большой буквы. Тех, которые во имя благополучия близких подставляют себя. Тех, которые не обидят, даже если на кону их собственная жизнь.

Сюжет незамысловат, зато буквально всё узнаваемо и с каждым наблюдением авторским ощущаешь полную солидарность. Достоверность описания боевых действий в Афганистане не воевавшие там лично, конечно, проверить не имеют возможности, но… это же литература. Перед читающим прежде всего иллюстрации для раскрытия образов персонажей и демонстрации достойных истин. «Афганская идея», религия Лихолетова, не жизнеспособна. Мы живём в мало романтичное время, идеалисты хорошо выглядят лишь в романах, увы… Образ, кстати, брутального дяди с юношескими представлениями о жизни весьма удался писателю. Ему бы и стать главным героем, но его время прошло. Лихие девяностые, колоритно поданные в книге, как и персонаж с созвучной фамилией, уже более не наша реальность.

Так что предлагаю сказать спасибо, что в центр не поставлен Ивановым скользкий Щебетовский или подонок-Басунов. Герман Неволин же, «виновник» центрального события, это – многие из нас. Это собирательный образ процентов восьмидесяти населения нашей ненастной страны. Неволин, конечно, живёт в Батуеве, в общаге, с любимой женщиной, и является ветераном Афгана, а ныне водителем, но вот мой сосед, практически с него списанный, живёт в Москве, в «хрущёвой» однушке, с женой и малышом, и работает автослесарем. У них – одинаковый доход, и перспективы – один к одному. А есть ещё знакомая, ну вылитая Таня Куделина. В её жизни – подобная трагедия. Кстати, и избушка за городом в окружении укропно-картофельных грядок также присутствует. Я это к тому говорю, что здорово читать о тех, с кем тождественна твоя собственная действительность.

Вопрос, уже не один десяток лет мучающий многих постсоветских граждан, получает своё разрешение через «Ненастье». Кто же эти чудо-люди, которые «поднялись» в девяностые, когда основная масса граждан плавно двинулась в направлении дна? Что они сделали для того, чтобы «выплыть»? Наконец, почему же лично мне не так повезло? Что со мной не так? Предлагаю успокоиться, ибо всё с нами в порядке. Потому что материальный успех – откровенный отстой, если цена ему – обнаружить в себе мерзость и предстать гадиной. Что на фоне этого «диагноза» страдания от бездетности или безденежья? Ведь человеческое начало сохранить всяко дороже, чем «дорасти» до нарядной скотины. И потому, получается, «Ненастье» — великая литература. В её лучшей классической традиции. Книга ставит вечные вопросы и даёт, в сущности, предсказуемые ответы, но об этом всё равно необходимо говорить. Следует  напоминать современнику о настоящих ценностях, нести свет. Особенно, если ещё и способен сделать это талантливо. А Иванов способен без сомнения.

Автор дарит читателю весьма удачное сочетание глубокой проблематики с ненавязчивой, но очень какой-то естественной рефлексией героев и динамичного действия. Временные броски в хронологии событий, на мой взгляд, работают на усиление концентрации читательского внимания. В чуть меньшей степени пришлись лично мне по вкусу эпизоды бандитских разборок, погонь по крышам и поминание там и сям многообразного боевого оружия. Однако, предполагаю, что многие по достоинству оценят как раз эти моменты. Боевик – сегодняшняя реальность, и, понятно, лишь моя проблема, что меня от него клонит в сон. Так,  преодолевая начало романа с подробным описанием собственно ограбления, я едва не бросила чтение. Счастлива, что удержалась, ибо была вознаграждена с лихвой.

Стержень книги в непреходящей важности основной мысли, которую декларирует автор, а также, повторюсь, в невероятно правдивом отражении нашей реальности. Где-то попалась такая оценка писательского стиля Иванова: «отсутствие страха показаться смешным, которое позволяет быть откровенным до наивности». Лучше не выразить!

К тому же трудно смеяться над писателем, владеющим пером столь гениально. Это я о языке и стиле. Многие в отзывах цитируют сравнение Ивановым женщин с «ландышами» и «бульдозерами». При этом оказывается, что ландыши, которыми дамы, без сомнения, хотели бы себя почитать, всё-таки и впрямь редки, как эти цветы в природе. «Бульдозерами» русская земля, несомненно, богаче, однако и примерив на себя подобный портрет, также не обидишься. Иванов – не злоблив, читатель это чувствует.

Авторская речь невероятно живая и богатая, образная, исполненная неожиданных метафор и бесконечно самобытная. Герои Иванова общаются просто, но не убого ни в коем случае. Родится ощущение, что диалоги свои писатель где-то подслушал, иначе не объяснить, как удаётся говорящим столь буднично строить фразы, окрашенные едва ли не философией. Думается, что свежо и нескучно в книге Иванова как раз в большей степени из-за языка, а отнюдь не из-за экшена. Одним словом, писать по существу и без зауми, однако минуя примитив и искусственность – отличительная (и выигрышная!) особенность авторского почерка.

Да, рассказчик Алексей Иванов – великолепный, даже и в финале, который, тем не менее, немного расстроил. Показалось, что писатель немного изменил вкусу. Последние пара-тройка страниц просятся на экран. Уж слишком. Может быть, это и в глаза-то бьёт лишь на контрасте с восприятием всего текста, который фальшивым до этого мига не показался ни разу.

Однако по смыслу развязка достаточно логична. В видении Алексея Иванова, разумеется. В принципе с радостью даже признаю, будто мне померещилось, что из ненастья выхода нет. Помните начало моей рецензии, где я привела финальную цитату? О том, что воскресенье всё же наступит и в Ненастье? Так вот, я же за чистый свет и люблю этого писателя, потому и поддержу его оптимизм, согласно которому Герман, чья идея бегства в солнечную Индию захлебнулась, всё же убеждает Танюшу в том, что он увёл её из ненастья…
Ну-у-у… В общем, ладно, увёл и увёл. Добра им желаю и многих погожих лет.

Людмила ЧЕРНИКОВА