Георгий Старков: «Если бы от автора непременно требовалось на личном опыте узнать всё, о чём он пишет, то детективы создавали бы только убийцы»

Георгий Старков – псевдоним молодого писателя из Якутии, который он взял себе по созвучию с персонажем Стивена Кинга Джорджем Старком. Охарактеризовать его как автора в двух словах невозможно – лучше просто почитать его богатую характерами и блестяще выписанную на русском языке прозу. Конечно, он пишет и на своём родном якутском, и наверняка также добротно – потому что талант не зависит ни от географии, ни от этноса. Как бы то ни было, у Георгия в его 27 лет уже приличный багаж заслуживающих внимания произведений и даже свой фан-клуб, который включает не только молодёжь, но и более старших людей.

— Георгий, вы ещё молодой писатель, но с очень хорошим будущим – как мы все надеемся. Вы уже где-то издавались? Какой свой рассказ (повесть, роман) на сегодня считаете самым сильным?
— Да, я издавался, даже дважды – в первый раз местная детская газета опубликовала мой рассказ, когда мне было 12 лет, а второй раз, в 15 лет, один опять же местный еженедельник напечатал «ужастик», сочинённый мной совместно с другом. Так что опыт публикаций у меня, можно сказать, достойный. Ну а если серьёзно, то сейчас все мои произведения существуют только в Интернете, в электронном виде. Несколько раз я рассылал более-менее крупные вещи на рассмотрение в различные издательства, но положительного ответа не получал. Достижений и премий тоже нет – я никогда не участвовал в литературных конкурсах. Не то чтобы не хотел, просто ленился. Когда дело касается творчества, я мигом превращаюсь в страшного лентяя.
Насчёт того, какое своё произведение я считаю лучшим… Вряд ли в таких случаях автор может быть объективным, но мне кажется, что на данный момент это мой первый самостоятельный роман, который называется «Ночь». Написал я его ещё в 2007 году. Он несколько шероховат и содержит ворох «ученических» недостатков, но всё же я думаю, что это хорошая вещь. Конечно, мысль, что за прошедшие семь лет я не смог создать что-нибудь лучше, немного удручает.
— Расскажите, пожалуйста, о себе. Вы ведь из Якутии. Это необыкновенный, мистический край. Насколько же этно-география повлияла на ваш писательский менталитет, на творческое формирование?
— Естественно, влияние родного края как на творчество, так и на мировоззрение в целом, велико. Якутия – очень красивое место, хотя и суровое. О ней я могу говорить бесконечно, так что, пожалуй, даже не буду начинать, чтобы остаться в рамках интервью. Скажу только, что я искренне восхищаюсь своей малой родиной, она для меня является неисчерпаемым источником вдохновения. Многие из тех, кто родились и выросли здесь, не любят лютую зиму, но мне холодные времена года – осень, зима – с детства нравились больше, чем весна и лето. Такой уж я человек, что на меня большее впечатление оказывает холодная красота заснеженного леса, чем вид цветущего луга (должно быть, это заметно по произведениям). Так что, наверное, я родился там, где нужно.
— А что вы читали в детстве? На каких авторах «выросли»? Кто были ваши любимые герои? Любили ли литературу в вашем доме?
— Моя мать – учительница якутского языка и литературы, поэтому, естественно, в нашем доме было много книг на родном языке. С них я и начал своё погружение в мир книг. Моей любимой якутской книгой остаётся прочитанная ещё тогда трилогия «Чёрный стерх» Ивана Гоголева. Где-то до 12 лет я перечитал практически все известные якутские произведения, при этом почему-то сторонился чтения на русском. В итоге родители меня буквально заставили читать на языке Пушкина (смайл). Помню, первой русскоязычной книгой, которую я одолел, была сказка «Ветер в ивах» английского писателя Кеннета Грэма. С этого момента меня, что называется, прорвало – я начал взахлёб читать книги, которые были у нас доме, в школьной и сельской библиотеках. И как раз в сельской библиотеке на моё счастье оказалось полное собрание серии «Американская фантастика». Брэдбери, Азимов, Шекли, Воннегут… Именно тогда я испытал на себе всю магию литературы и особенно фантастики. Наверное, в этот период я впервые захотел сам что-то написать. Уже потом, лет в 14-15, я открыл для себя Стивена Кинга, чьи романы потрясли меня до глубины души – я и не представлял, что можно писать так живо и убедительно. В своё время у меня дома была коллекция почти всех его книг, изданных в России. Даже мой псевдоним – Георгий Старков – я придумал, «русифицировав» имя одного из персонажей романа Кинга «Тёмная половина» Джорджа Старка.
— У обывателей из центральной России стойкое представление о «глубинке», к коей – в силу избитых стандартов – позволю себе отнести и Якутию, что это такой медвежий угол, где почти нет цивилизации. Как вам, юноше «из глубинки», удаётся реализовываться в творческом плане, даже не имея хорошего скоростного интернета? С чего началось ваше творчество?
— В случае с Интернетом, наверное, не имеет значения его скорость – главное, чтобы он просто имелся. Мне повезло – к тому моменту, когда я окончил школу и переехал из села в город, чтобы поступить в вуз, в Якутске уже появился доступ к Всемирной паутине. Конечно, это был «дайлап», конечно, очень медленный, конечно, дико дорогой – но он был! И это меняло всё. Мой восторг невозможно было передать. Сначала я просто искал там интересные мне книги, общался на форумах и чатах (о прослушивании музыки и просмотре фильмов, как сейчас, не могло быть и речи). Постепенно я «обосновался» в Сети на форуме сайта SilentHill.Ru, где собрались любители игровой серии «Silent Hill», которую называли «самым философским ужастиком». Я тогда был настоящим фанатом этих игр, да и сейчас отношусь к «Silent Hill» с большим уважением – на мой взгляд, это один из лучших продуктов индустрии видеоигр за всё время.
Так вот, пообщавшись с форумчанами, среди которых было огромное количество талантливых молодых людей, я заразился этой творческой атмосферой и задался целью написать «новелизацию» игр «Silent Hill». Писал на компьютере, выкладывал новые куски в форум по определённым дням недели. Эти «фанфики» стали для меня первой «пробой пера», на них я набил себе все шишки начинающего автора. Они же принесли мне некоторую узнаваемость в Сети. До сих пор один из самых популярных вопросов, который задают мне читатели – «а когда вы напишете ещё что-нибудь по Silent Hill?». Фанфиками я занимался достаточно долго, но потом, когда в их рамках мне стало тесно, постепенно отошёл к созданию самостоятельных произведений. Вот как-то так одно вытекало из другого, всё получалось само собой.
— Самые близкие вам авторы – кто они? Есть ли кто-то «единственный»?
— «Большая тройка» моих любимых писателей, трепетное отношение к которым у меня уже вряд ли когда-то изменится – это упомянутые кумиры детства: Рэй Брэдбери, Стивен Кинг, Иван Гоголев. Но вообще любимых писателей у меня много, от Акунина до Кафки.
— Что вы не приемлете в современной литературе? Чего ей, по-вашему, остро не хватает?
— Вы знаете, я не люблю становиться критиком и размышлять о литературе отвлечённо – чувствую, что ещё не заслужил такое право. Но если ответить на вопрос, то скажу, что во многих нынешних произведениях не ощущается веры автора в тот мир, который он создаёт. Вот тот же Толкиен, когда писал «Властелина колец» – по сути, сказку – был предельно серьёзен и не относился к своему труду, как к праздному развлечению. Для него Средиземье было не менее реально, чем окружающий мир – это видно, когда читаешь его книги. А в современных романах, будь то беллетристика или мейнстрим, часто чувствуется искусственность мира, «игрушечность», схематичность.
— Каким вы видите будущее русской литературы? Как по-вашему, сегодня у неё расцвет, спад или затишье?
— Честно говоря, я над такими вопросами пока серьёзно не размышлял (возможно, в силу молодости) и поэтому отвечать затрудняюсь. Конечно, литература в России, как и во всём мире, сейчас переживает кризис из-за сильной конкуренции со стороны мультимедийных развлечений. Но что бы ни случилось, какая-то литература будет всегда, вне зависимости от времени и обстоятельств – особенно в такой стране, как Россия. Будут хорошие произведения, будут и плохие. Но исчезнуть совсем – такого с литературой никогда не произойдёт, и это главное.
— Вы пишете и по-якутски, и по-русски. Как литератор что вы думаете по поводу сохранения чистоты русского языка, хотя бы в пределах грамотности? Что бы вы посоветовали молодым людям, чтобы оберегать себя от похабщины и ненорматива, который у многих уже стал разговорным, бытовым языком?
— Определённо, Интернет плохо влияет на грамотность – это, мне кажется, уже можно утверждать с уверенностью. У меня самого уровень грамотности заметно снизился с тех пор, как я стал активно пользоваться Интернетом. Иногда уже приходится в словарь заглядывать во время работы над произведением, можете себе представить? Лично я борюсь с этим с помощью постоянного чтения книг. Но что с этой проблемой можно поделать в глобальном плане, не имею понятия.
Что касается ненормативной лексики, в целом я не считаю её очень большим злом. Это часть языка и культуры, которой есть применение в определённых ситуациях и коллективах. Это, конечно, не значит, что можно ею злоупотреблять и разговаривать со всеми только матом – хотя есть и такие люди. Всё хорошо в меру.
— Георгий, что заставляет вас писать: вы не можете не писать; вам это элементарно нравится; вам это приносит какую-то ощутимую пользу?
— Тут всё просто – я не могу не писать. Должно быть, это и есть определение графомании (смайл). Вообще, занятие творчеством часто мне мешает в работе и отношениях, так как я отвлекаюсь от насущных вещей на раздумья о произведении, над которым работаю. Я даже пробовал запретить себе писать, скажем, в течение года, но ничего из этого не получилось. Творчество, разумеется, способно приносить удовольствие само по себе, но не всегда – порой я просто мечтаю больше никогда ничего не писать. Но это, к счастью, проходит.
— Ваши рассказы ориентированы в основном на молодёжь. Но и взрослые люди с удовольствием их читают, так как вы очень тонко улавливаете характеры, все хитросплетения и психологию человеческих отношений. Как? В вашем ещё таком молодом возрасте – такой опыт? Откуда вы знаете жизнь? Или к вам применимо правило: писателю всё поступает «сверху»?
— Вы правы, жизненного опыта у меня не так много. Пожалуй, даже меньше, чем у большинства моих сверстников, ибо я прочный домосед, и вытащить меня на какое бы то ни было «приключение» – это целая задача. Так что всё дело в воображении. Если бы от автора непременно требовалось на личном опыте узнать всё, о чём он пишет, то детективы создавали бы только убийцы (смайл). Я не считаю себя очень уж тонким психологом, но мне просто нравится начинать произведение не с сюжета, а с персонажей. Нравится вживаться в их роль, понять их образ мышления, побывать в их шкуре, почувствовать их эмоции. И в этом смысле чем меньше персонаж похож на меня самого, тем лучше, интереснее.
— Обеспечивает ли вам ваша литературная деятельность достойное существование? Она вообще приносит хоть какой-то доход? Чем вы зарабатываете на жизнь? И есть ли какие-то условия, при которых вы могли бы бросить писать?
— Никакого дохода сейчас писательство мне не приносит, и в ближайшем будущем положение вряд ли изменится. Почти всё написанное я сразу выкладываю в Сеть на свой сайт. А работаю я по специальности, программистом, тем и зарабатываю на жизнь. Бросить писать я вряд ли смогу. Как я говорил выше, я злостный графоман: писать для меня уже давно внутренняя необходимость, неистребимая привычка. Впрочем, если на меня повесят бомбу, которая сработает, едва я возьмусь за очередной опус – вот тогда, наверное, я всё-таки переступил бы через себя (смайл).
— Должен ли писатель продвигать свои произведения? Вы как-то это делаете? Вам не чужды амбициозные планы? Писатель и тщеславие – понятия несовместимые? Хотите ли вы громкой славы и международных премий? Чувствуете в себе такой потенциал?
— В идеале, конечно, писатель должен писать, а продвижением его трудов и всей бизнес-стороной дела должны заниматься другие люди. Насколько я понимаю, на Западе так дело и обстоит. У нас в России, говорят, такая схема ещё не сложилась, и неизвестно, сложится ли вообще. Сам я особо не стараюсь «пиарить» своё творчество. Вот разве что сайт собственный сделал, странички в социальных сетях завёл, следуя моде, не более того. Можно было бы, конечно, за саморекламу взяться посерьёзней, но, если честно, мне не хочется сильно изгаляться, пытаясь обратить на себя внимание. Уж лучше потратить время и силы на новое произведение. Вместе с тем я не могу назвать себя альтруистом – конечно, есть во мне и тщеславие, и амбиции, и жажда славы, и меркантильность. Как говорится, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом – но здесь и сейчас я просто пишу, в этом моя главная задача. А что из этого выйдет, будущее покажет.
— Если сегодня есть такая палочка-выручалочка, как Интернет, то, возможно, уже и не обязательно издаваться в бумажном формате? Вы согласны с этим, или ещё не думали на эту тему?
— Опять же, на Западе издание книги на бумаге уже перестало быть определяющим фактором литературного успеха. Многие бестселлеры приносят основной доход именно через электронные продажи. Так что там это уже реальность, а не прогнозы. У нас в России тоже рано или поздно это случится, но этого придётся подождать – может быть, долго, а может, и не так уж. Вообще, сейчас по всему миру идут глубинные процессы, которые могут в корне всё поменять в книжном бизнесе. Мне как чисто «сетевому» писателю всё это, конечно, очень интересно – я слежу, что из этого выйдет. Но на сиюминутное счастье – «вот я напишу книгу, выложу её в электронный магазин и получу кучу денег» – рассчитывать не стоит.
— Над чем работаете в настоящий момент?
— Сейчас я пишу отдельные рассказы, а также работаю над одной повестью, которую начал писать в декабре прошлого года. У меня сейчас подготовительный период перед моим первым масштабным проектом. Летом я собираюсь начать работу над фэнтези-циклом «Ледяное сердце», который задуман как тетралогия. Вот его я обязательно постараюсь издать на бумаге. До этого я не брался за большие циклы, так что для меня этот проект определённо будет вехой.
— И последнее: если бы вы сейчас могли отправиться в путешествие, то куда бы поехали?
— Хочу увидеть Европу, проехаться туром по странам. До сих пор я там не бывал, нужно быстрее исправить это упущение. Европейская история и культура мне очень интересны; хотелось бы всё увидеть, услышать и потрогать на месте. Может, во время этого путешествия придёт какая-нибудь новая идея для произведения.

Беседовала Елена СЕРЕБРЯКОВА