Борис Минаев: «Мы очень мало знаем о наших предках»

Хорошо ли мы знаем историю своей семьи: своих мам и пап, бабушек и дедушек, дядь и тёть? Скорее всего, большинство из нас ответит, что нет. Для известного писателя и журналиста, лауреата литературных премий Бориса Минаева, автора недавно вышедшей первой части тетралогии «Мягкая ткань». Книга первая. Батист», генеалогическое дерево своей «ячейки общества» больше не является тайной: он знает о своих предках почти всё. Тем более, что история богатая, интересная и, как это ни парадоксально на первый взгляд, весьма типичная для многих советских-российских семей. Герои романа — обычные люди, живущие в дореволюционной России и попадающие в жернова исторических событий, но, несмотря на испытания, остаются людьми. Мы попросили Бориса Дориановича, ответить на несколько вопросов литературного портала «Пиши-Читай»

— Скажите, пожалуйста, чем интересна ваша книга для читателей?
— Наверное тем, что это реальные истории реальных людей, с одной стороны. С другой — это попытка преодолеть историческую несправедливость, потому что мы очень мало знаем о наших предках, о тех поколениях, которые жили до нас. Потому что ничего не сохранилось во многих семьях: нет архивов, нет писем и даже фотографий очень мало. И многое, как они скрывали, так и скрывают до сих пор, и уходят от нас. И вот это такая моя личная попытка преодолеть эту несправедливость. И восстановить историю целой семьи, с одной стороны. А с другой — в этой истории много фантастических и символических историй. И, я надеюсь, что книга будет интересна из-за них.
— Получается, что это автобиографическая книга и, в то же время, не совсем, я так понимаю?
— Ну, скорее биографическая моей семьи. Она не про меня. Скорее, там есть некоторые моменты жизни моих дедушек, бабушек.
— То есть вы там присутствуете в какой-то книге?
— В следующей.
— А вот название книги «Батист» с чем связано?
— Все мои родственники занимались тканями. И папа был директором фабрики. Мама была инженером и научным работником, которая делала ткани. И я вырос в обстановке, когда взрослые говорили про ткани. Ткань мне показалась символом человеческой жизни. То есть ткань сплетается: постепенно нитка за ниткой, линия за линией и наслаивается. То есть, это такой символ времени, символ жизни. Просто в каждую эпоху своя ткань, свой материал что ли самый главный. И здесь это батист, потому что речь идёт о таком очень нежном времени, которое вот-вот закончится в связи с революцией и мировой войной — начало 20-го века.
— А в следующих книгах пойдёт повествование дальше — о 30-х-50-х годах?
— Да
— Хотелось бы уточнить, когда выйдут новые части романа?
— Знаете, если у меня получится закончить до конца года, книжка выйдет, скажем, в первых двух кварталах 2015-го или сразу после нового года. Но у меня сильные сомнения есть, думаю, что работа может растянуться слегка. Вообще, получится ли она? Не придётся ли её сразу переписывать? Потому что это всё вопросы. Но сейчас я медленно продвигаюсь к середине второй части.
-Тираж «Батиста» 3 тыс экземпляров. Это без, сомнения, достойный выпуск. Потому что, когда издают тиражом, не буду говорить сколько, по-моему, это просто книжка для себя.
— Понимаете, это издательство «Время» надо сказать. Я в нём много книжек издал. В принципе, современную прозу рискуют издавать не так много издательств — не просто одного или двух авторов, каких-то своих знакомых, а современных писателей. Вы знаете, есть АСТ, Редакция Елены Шубиной, есть редакция Горностаевой, есть «ЭКСМО», ещё два-три издательства. Но, вообще, их очень мало. И «Время» старается издавать и продавать таким образом, чтобы автор чувствовал, как реагирует читатель. Конечно, это минимальный тираж (улыбается — Авт.), с которого автор может это почувствовать.
— Вам не кажется, что ваша книга — некое предупреждение, чтобы не наступили, скажем так, «сложные времена», потому что вы совершенно правильно заметили,  что что-то странное происходит, и мы, по-моему, идём не совсем туда, куда надо. Нет такого подтекста?
— У меня желание — предупредить. Уже и так понятно, что сложные времена наступили. Но, в общем, я пытаюсь найти ответы на вопросы, которые рождаются в сегодняшней действительности. Нет, не дать ответы на вопросы — вернее, провести какие-то параллели. Конечно, вы правы, но предупреждение или, наоборот, это утешение, что всё-таки всё будет хорошо, я не знаю. Я всё-таки склоняюсь, что всё будет хорошо, но через что нам придётся пройти к этому «хорошо» — мы пока не знаем и не предполагаем даже…
— Что вы сейчас читаете?
— Сейчас я читаю книги о гражданской войне, в частности о махновском движении, вообще, о крестьянских войнах. Потому что история гражданской войны совершенно нам неизвестна. Сейчас я читаю «Историю рабочего движения», изданную в 1923 году. Просто потрясающая книжка и так далее.

Беседовал Сергей МИЗЕРКИН