Бывший помощник президента РФ Владислав Сурков опубликовал в журнале «Русский пионер» стихотворение «Чужая весна»
Бывший министр экономического развития РФ Алексей Улюкаев выпустит сборник стихотворений, написанных во время тюремного заключения. Книга «Тетрадь в клетку» появится в продаже в первых числах апреля
В словарь Института русского языка имени В.В. Виноградова РАН добавлены слова «коптер», «почтомат» и «фотовидеофиксация»
В Израиле в новой версии сказки Антуана де Сент-Экзюпери Маленький принц ради гендерного равенства стал принцессой. Книга получила название «Маленькая принцесса»
В Литве захотели переименовать Литературный музей Пушкина в Музей-усадьбу Маркучяй

Гоце Смилевски: «Мне нравятся люди, которые сопротивляются тривиальности эпохи»

Портал «Пиши-Читай» уже писал о книге Гоце Смилевски «Сестра Зигмунда Фрейда». Сегодня нам удалось пообщаться с македонским автором лично. На смеси английского и «почти забытого» русского писатель рассказал, почему он не согласен с учением Фрейда, а также вспомнил о детстве среди сирот и поездке в Россию

— В нашей стране роман «Сестра Зигмунда Фрейда» стал очень популярен. А вы были в России?
— Однажды, в пятнадцать лет. Вместе с отцом, матерью и сестрой мы ездили в Москву, Санкт-Петербург (тогда он назывался Ленинградом) и Ясную Поляну. Наверное, в то время я осмыслил стихи Тютчева: «Умом Россию не понять, / Аршином общим не измерить», и понял Россию своим сердцем.
— А вам нравится эпоха, в которой вы живёте?
— Мне нравятся люди, которые сопротивляются тривиальности эпохи, в которой живут. Именно поэтому мне близко каждое столетие: и описанный в романе двадцатый век, и сегодняшний двадцать первый. В любом времени есть люди, которым под силу сделать нашу жизнь более глубокой.
-В книге «Сестра Зигмунда Фрейда» повествование идёт от женского лица. Вам тяжело далось такое перевоплощение?
— Я вырос в доме для детей-сирот. Моя мать там работала, и наша семья занимала одну из комнат. Мама заботилась о детях, и я видел их судьбы, трагизм существования, не раз становился свидетелем преодоления глубоких кризисов. Тогда, ещё ребёнком, я понял полифонию мира, понял разнообразие человеческих душ.
Благодаря этому жизненному опыту, мне кажется совсем естественным писать, исходя и из мужской, и из женской перспективы. Писать о праведнике и преступнике, о святом и грешнике, о разных столетиях, а также о необыкновенных или так называемых «обычных» людях. И одна из таких обычных людей — Адольфина Фрейд.
— Героиня романа испытывает одновременно и зависимость, и отторжение к своей матери…
— Потому что и в жизни, и на бумаге я стараюсь не делить всё на чёрное и белое.
— Может быть из-за этого современную литературу часто называют слишком депрессивной. Где, по-вашему, проходит эта грань между реализмом и «чернухой»?
— Излишняя депрессивность появляется, когда она не мотивирована внешним миром персонажей.
Я, как и большинство людей, могу пребывать в разных состояниях.
Например, роман «Сестра Зигмунда Фрейда» я писал больше семи лет. И этого времени достаточно, чтобы ощутить и безмерную радость, и глубокою грусть.
— Какими историческими источниками и документами вы пользовались, когда писали роман?
— Главное — это исследования о жизни девятнадцатого и начала двадцатого веков, Холокосте, психоанализе. И, конечно, я прочитал всё написанное Зигмундом Фрейдом.
— Вы разделяете его учение?
— Со многими аспектами я не согласен. Например, он писал, что характер каждой женщины строится на основе зависти к пенису.
В противовес такой «женщине по Фрейду» я создавал образ Адольфины: мой персонаж испытывает и грусть, и радость, и депрессии, но никогда — зависть.
Нам надо понимать, что Фрейд был и пророком, и обычным человеком. Как пророк он рассказал нам о бессознательном. Но, как обычный человек, он мог принимать правильные и неправильные решения. В одном письме к другу он писал, что психоанализ не в состоянии сделать людей лучше. А ведь именно с этой целью  он и хотел раскрыть бессознательное…
— А что вы читаете сегодня?
— Сейчас я пишу роман, действие которого происходит в двенадцатом веке. Поэтому читаю книги о Средних веках. Среди них: «Проблемы средневековой народной культуры» Арона Гуревича, «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса» Михаила Бахтина.
— Судя по перечисленным фамилиям, вы хорошо знакомы с русской литературой.
— На протяжении всей моей жизни я нахожусь с ней в постоянном диалоге. В раннем детстве родители читали мне перед сном русские сказки, а позже я самостоятельно познакомился с «Сибирочкой» Лидии Чарской и «Детством» Толстого. Затем читал Пушкина, Гоголя, Тургенева, Достоевского, Чехова, Булгакова, мемуары Александра Герцена… Я и сегодня возвращаюсь к ним как читатель, а они ко мне — как учителя.

Беседовала Дарья ФИЛИППОВА

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Видео на «Пиши-Читай»

В Петербурге с третьей попытки установили памятник Сергею Довлатову

В Петербурге с третьей попытки установили памятник Сергею Довлатову

До этого презентованный общественности монумент пришлось демонтировать для доделки.

Популярные писатели вернули моду на устное чтение (ВИДЕО)

Популярные писатели вернули моду на устное чтение (ВИДЕО)

В «Гоголь-центре» завершился 21-й сезон «БеспринцЫпных чтений». Этот проект — один из самых странных на…

Певец Алекс Дэй благодаря Гарри Поттеру сам стал немножечко магом

Певец Алекс Дэй благодаря Гарри Поттеру сам стал немножечко магом

Рэпер из Британии прославился тем, что в одной песне использовал практически все заклинания из саги…

Яндекс.Метрика