Борис Евсеев: Рано хоронить литературу!

По мнению Бориса Евсеева, Россия может выбрать путь расцвета или распада. Перманентные революции ведут к разрушению, а высокое искусство – к подъёму. Писатель и профессор Института журналистики и литературного творчества рассказал «Пиши-Читай», какие же задачи стоят перед российской культурой и можно ли наше время назвать «смутным».

— Скажите, а есть прямая связь между образованием и уровнем культуры?
— Я знаю людей из народа, у которых нет образования, но есть культура. Культура — это дар. Гёте говорил, что она не может существовать без вкуса. А вкус вырабатывается десятилетиями. К тому же, образованным тебя могут сделать и из-под палки, а культурным — нет.
— А как Вы могли бы охарактеризовать сегодняшнего студента?
— Студенты бывают разные. Я тоже им был и помню, что мы не всегда укладывались в нормы, про которые нам говорили. Молодость есть молодость, и «блажен, кто смолоду был молод».
Знаете, одно время был некий кризис студенчества: все поступали в юридические академии и подобные вузы, которые считались престижными. Гуманитарное образование уходило вниз. А сегодня его матрица меняется, — молодёжь понимает, что у нас уже нет распределений и нужно задумываться о будущем месте работы. Студенты стали прагматичнее, но, в то же время, они чаще получают гуманитарное образование.
— А на современном рынке есть место литературному работнику?
— Конечно. Такие профессионалы будут востребованы, ведь в издательствах много работы нужно делать за авторов. Сегодня очень распространено, когда «литературный негр» создаёт рукопись за олигарха или крупного чиновника. Да, в культуре часто действуют подобным образом, но заказ заказу рознь. Моцарт написал свою гениальную оперу «Дон Жуан» на заказ. И, на мой взгляд, это его лучшая опера. Когда, например, писатель выполняет всё, дав себе творческое задание, он исполняет это блестяще.
Литературные работники обязательно найдут своё место в газетах, издательствах, где потеряна культура письма, речи, редактирования. Российские газеты продолжают оставаться авторскими, в отличие от западных, поэтому можно заняться журналистикой. И ещё нужно быть преданным своей профессии до последнего.
— Кстати, главным героем Вашего нового романа стал именно «литературный негр»…
— Да, и ещё там есть эфирный ветер. Этому понятию 2500 лет, — о нём говорили и Аристотель, и Платон, и Агриппа Неттесгеймский.
— Что же представляет из себя этот эфир?
— Это нематериальная среда, которая, как сказано у меня в романе, «творец всего сущего, творец реальных форм». Есть Вселенная, есть Бог (или космос для тех, кто неверующий), но ещё Агриппа Неттесгеймский первым пришёл к выводу, что всё это не может иметь прямого воздействия на человеческую судьбу. Часто говорят: «Господи, ну как же ты не видишь, что со мной происходит?!» Но дело в том, что верховное око не смотрит на конкретные вещи, например, на лежащие на столе очки и печенье, а передаёт свою функцию так называемому «медиуму» – эфиру. Это совсем не фантастика.
— Полагаю, во время написания книги Вы пользовались какой-то научной литературой?
— Конечно, я читал статьи на русском, английском.  Эфир, эфирный ветер обязательно поменяет наше воззрение на жизнь. Как сказал апостол Павел: «Не все мы умрём, но все изменимся». Мы все изменимся, и конечная цель эфира – создать эфирного человека.
 — Многие сегодня считают, что современная литература переживает «смутное время». Как писателю, Вам сложно с этим согласиться?
— Думаю, времена «смутные», но найти хорошую книгу можно.
Сейчас в русской литературе много достойных писателей, способных осветлить душу человека. У нас есть не только «грязный» реализм и постмодернизм, который, если является самоцелью, а не приёмом — разрушает.
— Когда-то Вы сказали, что за частоколом премий не видно литературы. Вы и сейчас придерживаетесь этого мнения?
— Премий много, но часто ли туда попадает настоящая литература? Например, Милорад Павич –великий сербский писатель, но он так и не получил Нобелевскую премию. Так бывает.
Сегодняшняя задача писателей — дать читателям книгу, от которой невозможно было бы оторваться, ведь на прилавках у нас и так много дезориентирующей дряни. Возникает ощущение, что пишут больше, чем читают. Не знаю, хорошо это или плохо. Но всё же писатель начинается с чтения. Бунин любил говорить: «Не пишется что-то, прочту-ка   я что-то хорошее!»
— Скажите, а о чём будут произведения писателей будущего?
— Существуют истории событий, битв, катастроф, а существуют истории людей. Каждый человек – это Вселенная, но плоский и туповатый взгляд некоторых писателей не позволяет им это различать. Я считаю, что литература не кончится до тех пор, пока у человека есть способность познавать мир. Рано хоронить литературу, — она ещё будет развиваться и обязательно появятся великие произведения.

Беседовала Дарья ФИЛИППОВА