Марина Гарбер: «Язык, наверное, я беру из книг»
«Я с детства писала стихи, с семи лет», — призналась «Пиши-Читай» поэтесса Марина Гарбер, чей творческий вечер на днях прошёл в московском Доме русского зарубежья имени Солженицына. Уроженка Киева, эмигрировавшая в Америку в далёком 1989 году, а ныне осевшая в Люксембурге, представила сборник «Каждый в своём раю: Стихотворения».
Это четвёртое издание стихотворений автора. Наверное, самое совершенное. Мир высокой поэзии и философских размышлений. Своеобразной чеканной манерой чтения она вводит слушателя в катарсис — многие проникаются строчками закрыв глаза, видимо, рисуя в воображении свои собственные картины. Гарбер — человек мира, ей везде хорошо, поскольку «мой дом и моя родина находится внутри меня»: «Я, выйдя замуж за итальянца, в какой-то степени перешла в итальянство, как иные переходят в католичество, — рассказывает Марина, — потому что итальянский язык — это одна из моих специальностей, я преподаватель итальянского языка, люблю эту культуру, эту страну. Здесь также присутствует Люксембург, в названии частично отражено — «каждый в своём раю». Люксембург — это такой рай…»
По словам поэтессы, «Каждый в своём раю» состоит из нескольких разделов, которые «не меняются и всегда одинаковы у поэтов всех времён и всех культур»: здесь есть стихи о войне, любви, смерти, природе, эмиграции, Всевышнем… К примеру, раздел «Экстренный шуудан» (по-монгольски означает «почта») включает произведения «общечеловеческих категорий», которые посвящены конкретным «литературным» людям: поэтам Валентине Синкевич, Вальдемару Веберу, Ирине Машинской… «Критик Анатолий Симонович Либерман был известен остроумными и в то же время язвительными рецензиями. Мы между собой шутили, что это даже очень интересно и даже смешно, до тех пор пока Либерман не пишет о вас, — уточняет автор. — Но он написал рецензию на мой второй сборник «Час одиночества». И это был сборник любовной лирики. И, в целом, была положительная рецензия, но критик написал очень правильную фразу, «что, к сожалению, Марина Гарбер хозяйка одной большой темы», то есть, действительно, тема любви преобладала».
Но, подчеркнула поэтесса, она учла замечания рецензента, а, скорее, изменилась со временем сама: любовь не то чтобы ушла, просто поменялись приоритеты. И теперь это небольшой раздел «В некотором тридевятом ца…»
Сочиняет Марина только на русском, пишет прозу, критические эссе, переводит. Преподавала английский, но сейчас больше «работает мамой» — у неё маленький 5-ти летний сын и 9-летняя дочь.
Р.S. Даже удивительно: столько лет прожить в англоязычном Нью-Йорке и Чикаго, Риме и, наконец, к крошечном зелёном Люксембурге и так чисто, без акцента грамотно говорить на родном языке. А ведь в сказочном герцогстве выпускница Денверского университета не имеет возможности общаться с русскими. Даже дома она не говорит с детьми на «великом и могучем»: супруг итальянец, а маленькие дети, увы, не знают язык Пушкина. «Влияет мой характер, я затворница, я мало общаюсь… Язык, наверное, я беру из книг, потому что живого общения нет, язык, наверное, литературный. Я, конечно же, много читаю. А благодаря соцсетям приобщаюсь к живому русскому языку», — говорит поэтесса Гарбер.
Сергей МИЗЕРКИН
