Игорь Дудинский – писатель, литературовед, журналист
ЧТО ЧИТАЕТЕ?
Мои литерат…
урные (как и художественные в целом) предпочтения не меняются вот уже много лет. Мне по душе искусство визионерское, мистическое, романтическое (то, что сегодня принято называть черным – или темным – романтизмом), декадентское. Любимая книга на все времена – «Рукопись, найденная в Сарагосе». Сейчас смакую только что увидевший свет очередной роман моего друга и учителя Юрия Мамлеева «Вселенские истории» и как всегда при погружении в мамлеевскую метафизику открываю для себя бездонные и неисчерпаемые миры – залог нашего духовного бессмертия.
ЧТО ПИШЕТЕ?
За минувшие полгода написал несколько объемных монографий о творчестве современных художников. Дело довольно трудоемкое. Берешь диктофон и отправляешься по многочисленным искусствоведам, родственникам, друзьям и знакомым объекта исследования. Записываешь их суждения и воспоминания. Потом расшифровываешь записи, отбрасываешь все лишнее и пропускаешь оставшийся материал сквозь сито собственных химер. Среди тех, кого мне «заказали» спонсоры и издатели, такие мэтры живописи, как Кук, Лидия Кириллова, Сергей Алферов, Александр Ишин, Александр Кедрин, Эдуард Курочкин, Людмила Маркелова, Павел Попов и… уже не помню кто, поскольку всю жизнь тем и занимаюсь, что пишу монографии и каталоги. Моих героев объединяет одно – все они вышли из Другого искусства конца 50-х – начала 80-х годов. А такие, как Кук, Алферов, Курочкин вообще были его отцами-основателями. Александр Кедрин – интересен тем, что всю жизнь прожил в Ташкенте, стал одним из ведущих керамистов-монументалистов Узбекистана, любимцем Рашидова, но при этом умудрялся не поступаться принципами, делал исключительно нонконформистское, авангардное, глубоко философское искусство. Впрочем, Кедрину было у кого учиться искусству дипломатии – ведь он работал бок о бок и дружил с самим Эрнстом Неизвестным. Сейчас Кедрин – один из ведущих русскоязычных художников Нью-Йорка, куда он эмигрировал в самом конце прошлого века.
Почему именно мне заказывают монографии о представителях Другого искусства? Да потому что судьба распорядилась так, что я стоял у истоков уникального явления – или школы, поневоле став экспертом по нонконформизму 60-х – 70-х.
