Эдвард Радзинский: «Революция — это великая воспитательница»
Цикл телевизионных передач о «кровавых уроках революции» лёг в основу новой книги Эдварда Радзинского «Берегитесь, боги жаждут!» Телеведущий, как и на экране, простым живым языком рассказывает о двух важнейших исторических событиях: Великой французской и Октябрьской социалистической революциях.
Автор сравнивает Робеспьера с Лениным, говорит о схожести двух госпереворотов, размышляет об ужасах террора и неизбежности столь радикальных исторических метаморфоз.
Вот уже 20 лет как «красный день календаря» (7 ноября) перестал быть официальным государственным праздником. Но тема революции, её причин и возможности повторения — не утратили своей актуальности. Революцию начитают идеалисты-романтики, провозглашая борьбу с несправедливостью, и выводят на улицу «обиженных и оскорблённых», которые жаждут отмщения. Так было во Франции, так было и в России. Большевики не зря столь скрупулёзно изучали опыт французских революционеров, использовали обоснованное недовольство народа. Беда в том, что перевороты не могут окончиться мирно.
«Эти беспомощные дети, называйте их монархисты либеральные во Франции, которые развязывают революцию. У них на первом этапе всё получено: королевская власть ограничена, сейчас будет властвовать парламент и так далее. Её нужно кончать! Но…не бывает, она продолжается, потому что появились буржуа, жирондисты, которые хотят сами править, — отметил Радзинский. — Но к трём сословиям, которые участвовали в революции, точно также, как и в России, прибавляется четвёртое. Оно называется люмпены: те самые беспощадные, завистливые, народные глаза, которые тоже хотят. И вот дальше наступает апофеоз революции. В России кадеты, эсеры, всё отброшено. И приходит Ильич…»
По словам историка, как известно, сами революционеры становятся жертвами своего детища: и Робеспьер, и Ленин в конце концов признали, что революция — это всегда большая кровь и террор: «И вот если бы Робеспьеру кто-нибудь сказал в начале революции, когда он был свидетелем на свадьбе своего ближайшего друга Камиля Демулена, и там сидели все знаменитые революционеры, что он всех их отправит на гильотину, включая своего друга и его жену, знаете, я даже не знаю, что с ним было бы. Но он это сделал…»
Или, к примеру, большевик Юровский, в начале 1900-х просивший совета в письме Льву Толстому «нравственно» ли жениться на любимой женщине, если муж у неё заключённый, будет без зазрения совести расстреливать безоружных детей, в том числе пустит в лоб пулю маленькому царевичу…
«Поэтому революция преображает людей, появляется великое понятие «революционный гуманизм», — особо подчеркнул телеведущий. — Это гуманизм, который противоположен буржуазному гуманизму, в котором остаётся жалость, поэтому революция — это великая, если хотите, воспитательница. Но воспитает она одинаково…»
Писатель особо уточнил, что книга адресована молодому поколению: чтобы молодёжь поняла, как происходят революции (а случаются они не тогда, когда их ждут, да ещё и очень стремительно). Для наглядности и полноты картины драматург снабдил исторический материал большим количеством архивных документов, редких гравюр и фотографий.
P.S. Единственная для читателей презентация книги к удивлению прошла без традиционной сессии вопросов и ответов. Радзинский в мягкой, интеллигентной форме сослался на недостаток времени и усталость от тяжёлых перелётов. Внушительная толпа не роптала: благо автор исторических бестселлеров не отказывал читателям в возможности задать вопрос лично, но, в основном, его просто благодарили за книги.
Сергей МИЗЕРКИН
