Кристина Муратова: Человек, который не хочет всю жизнь просидеть на лавочке с пивом, сам начинает «фильтровать» свою речь и выбрасывать из неё «мусор»
Дорогие читатели, мы продолжаем знакомить вас с молодыми российскими талантами, чья литературная карьера только начинается. Кристине Муратовой всего 23 года. Писать она начала ещё в подростковом возрасте, но то, что уже ею написано, бесспорно свидетельствует, что у этого талантливого автора впереди большие горизонты.
— Кристина, вы уже довольно популярны на молодёжных сайтах. Помимо этого, есть ли у вас ещё какие-то «заслуги» в официальных литературных кругах? Вы уже издавались?
— Два моих рассказа были изданы – в 2008 году рассказ «Чёртова кукла» в журнале «Супер-триллер», и в 2013 году «Мой папа – военный» в сборнике «Мистика» альманаха «АвторЪ». Надеюсь, это можно назвать заслугами.
— Какой свой рассказ на сегодня считаете самым сильным?
— Мне больше всего нравится мой рассказ «Зараза». Каждый раз, когда я перечитываю его, к концу начинает колотиться сердце – значит, нужного эффекта я добилась.
— Расскажите, пожалуйста, о себе. Откуда вы? Что окончили?
— Я из Ростова-на-Дону. Училась в ПИ ЮФУ – педагогическом институте, на факультете психологии. К сожалению, из-за некоторых обстоятельств я отчислилась после второго курса – нужно было идти работать, а переводиться на заочное я не видела смысла. Работой школьного психолога, к сожалению, прокормиться невозможно. Сейчас понимаю, что это было ошибкой, и собираюсь восстановиться. Не ради диплома, а потому что изучение детской психологии и педагогики очень многое может дать и для жизни, и для писательства.
— Когда вы начали писать?
— Писать начала лет в 14, всякую ерунду на самом деле. Первый серьёзный рассказ, «Чёртова кукла», я послала в журнал «Супер-триллер» в 17 лет, и он сразу был издан, что дало мне надежду и толчок работать дальше.
— Что вы читали в детстве? На каких авторах «выросли»? Кто были ваши любимые герои? Насколько была в почёте литература в вашей семье?
— Меня вырастила бабушка, для которой книги были настоящим культом. Поэтому я – образцовый «книжный червь» с самого детства, почётный клиент библиотек. Начинала со сказок, как и все дети – русские, украинские, французские, английские, скандинавские. Так же обожала мифы и легенды, все, которые могла достать. Благодаря этому уже в детстве начала понимать, кстати, что такое менталитет разных стран. В общем, мне тяжело перечислить – я читала абсолютно всё, что могла достать, от обязательной школьной литературы и списков на лето, и заканчивая всякой бульварщиной типа «романов для девочек». Очень любила книги Лидии Чарской, перечитала много советской подростковой литературы типа «Чучела» и «Вам и не снилось», Дину Рубину. Очень любила фантастику и ужасы.
Книги, которые сильнее всего повлияли на меня в подростковом возрасте – это «Над пропастью во ржи» Сэлинджера и «Мы» Замятина. Это те книги, которые изменили в своё время мою «точку сборки», так сказать.
Единственное, что ставит препоны в провинции – отсутствие издательств.
— Некоторые считают, что за пределами Московской области культуре уже нет места. Вы с этим согласны? И как вам удаётся реализовываться в творческом плане, находясь в отдалении от столицы?
— Единственное, что ставит препоны в провинции – отсутствие издательств. Что нельзя просто прийти и принести материал – надо отсылать и ждать, ждать. Или, например, проблемы с пересылкой – из-за нашей почты я так и не получила свои экземпляры журнала с моим первым изданным рассказом, и, как назло, в тот же месяц его перестали у нас продавать. Я даже не подержала его в руках – и это очень обидно.
Насчёт культуры – на юге России она очень богатая. Здесь чувствуется большое влияние Украины и украинской культуры, при этом сохраняются и русские особенности. Особый колорит, который в Москве могут не понять.
— Самые близкие вам авторы – кто они? Есть ли кто-то «единственный»?
— Мои любимые авторы – это Булгаков, Замятин, Сэлинджер, Сартр, Брэдбери, Куприн. Очень люблю красивую, философскую фантастику. Но как пример для себя могу назвать Стивена Кинга. Это человек, который достиг высот в том жанре, в котором стараюсь реализоваться и я. Человек с бешеной работоспособностью и всеобъемлющей фантазией.
— Что вы не приемлете в современной литературе? Чего ей, по-вашему, остро не хватает?
— В современной литературе меня очень раздражает, как бы выразиться помягче… мерзость. Многие авторы описывают жуткие мерзости, тем самым ставя себя на пьедестал «незашоренных и свободных». Чтобы вы поняли, о чём я – почитайте «Настю» Сорокина, только тазик для рвоты приготовьте. Это – типа современная литература «не для тупых», в ней нужно искать смысл. Но как его найти, когда при чтении натурально тошнит? Я считаю, автор должен сохранять какую-то этику и уметь выражать свои идеи так, чтобы просто не оскорблять читателя описаниями физиологических процессов и открытой порнографии. А то получается, как в одной панк-песне: «Размазал г**** на стене в сортире – в Питере ты художник в авангардном стиле». Написал что-то, от чего людей воротит – ты крутой провокационный писатель, а «быдло» не видит смысла. Многие сейчас этим грешат, и это неприятная тенденция.
— Каким вы видите будущее русской литературы? Как по-вашему, сегодня она переживает подъём или спад?
— Сейчас у людей свобода слова, свобода размещения произведений, легко найти аудиторию – и это, безусловно, хорошо. Я уверена, что время само отделит зёрна от плевел, и учебники литературы со временем пополнятся многими произведениями.
— Как литератор что вы думаете по поводу сохранения чистоты русского языка, даже элементарной грамотности? Что бы вы посоветовали молодым людям, чтобы оберегать себя от похабщины и ненорматива, который у многих уже стал разговорным, бытовым языком?
— К сожалению, сейчас модно быть «крутым, плюющим на правила», в том числе на правила языка. Мне кажется, многие молодые люди сами от этого уходят – понимая с возрастом, что на самом деле «круто» и что — «не круто». Объяснить что-то подростку невозможно, но, попадая во взрослую жизнь, он сам начинает понимать, что на хорошей работе, в достойной среде общения никто не матерится и не отпускает пошлые шутки. Человек, который не хочет всю жизнь просидеть на лавочке с пивом, сам начинает «фильтровать» свою речь и выбрасывать из неё «мусор».
В современной литературе меня очень раздражает мерзость. Автор должен уметь выражать свои идеи так, чтобы просто не оскорблять читателя описаниями физиологических процессов и открытой порнографии.
— Почему вы пишете: не можете без этого; вам это просто по душе; писательство приносит вам какую-то ощутимую пользу?
— Мне приятно создавать что-то новое. Я получаю от этого настоящее удовольствие. Так же есть одна интересная вещь, которую я заметила. Я пишу в основном триллеры, ужасы, мистику – то есть произведения, где много негатива. И это стало чем-то вроде сублимации, потому что во мне негатива очень-очень мало. Особенно последнее время заметила за собой, что стала очень доброй и сентиментальной, совершенно не приемлю насилия в реальной жизни. Так что, мои рассказы помогают мне.
— Ваши рассказы ориентированы в основном на молодёжь. Откуда вы берёте сюжеты?
— Сюжеты чаще всего просто раз – и приходят в голову. Бывает, сижу, пью чай, и вдруг мысль: «А что, если…» — и рождается новый сюжет.
— Приносит ли вам ваша литературная деятельность хоть какой-то доход? Чем вы зарабатываете на жизнь? И есть ли какие-то условия, при которых вы могли бы бросить писать?
— Не приносит вообще никакого. Если честно, меня обеспечивает сейчас муж, я сама подрабатываю, помогая ему в его работе. Стивен Кинг правильно говорил когда-то, что для писателя очень важно, когда рядом есть человек, понимающий, что писатель очень долго не будет приносить деньги в семью. Это правда так.
— Вам не чужды амбициозные планы? Вы стремитесь к славе?
— Я пока не задумывалась о таких вещах. Пока я не считаю, что смогу написать что-то великое, что войдёт в историю. Я пишу беллетристику, и мои амбиции пока – дописать роман и попытаться продать его в издательство. Дальше пока не замахиваюсь.
— Если сегодня есть такая «палочка-выручалочка», как Интернет, то, возможно, уже и необязательно издаваться в бумажном формате? Вы согласны с этим, или ещё не думали на эту тему?
— Очень много думала об этом. Всё-таки я считаю, что «в бумаге» нужно издаваться. Это как бы признание тебя, что ты писатель. Ведь в Интернете опубликоваться может кто угодно. Я, например, сейчас не представляюсь как «Кристина, писатель», не могу позволить себе такого. А вот когда выйдет роман – начну. Может, это у меня в голове такой блок стоит (улыбка).
— Над чем работаете в настоящий момент?
— Над романом «Самородок», несколько глав из него выложены на самиздате Фан-бука. Это мистический роман о сёстрах-близняшках, одна из которых пропала при таинственных обстоятельствах, а другая, пытаясь с помощью магии связаться с сестрой, навлекла на себя внимание некой мистической сущности, которая начала мучить девушку.
— И последнее: что вы сейчас читаете?
— «Обитаемый остров» братьев Стругацких. Очень нравится!
Беседовала Елена СЕРЕБРЯКОВА
