Максим Замшев: «Литература для большой страны — это большая духовная скрепа»

«Литературная газета» — старейшее отечественное литературное и общественно-политическое издание. Считается, что она берёт своё начало ещё от «Литературной газеты» Александра Сергеевича Пушкина. И сегодня «ЛГ» — одно из самых читаемых и уважаемых изданий в нашей стране. Времена изменились — и газета, что называется, пошла в народ: руководство издания с удовольствием и не без пользы для себя проводит встречи с читателями, знакомя с обзорами свежих номеров и литературными новостями, выслушивая, порой, и претензии читателей. Так как же повысить интерес к чтению, упали ли в кризис тиражи «Литературной газеты» и от каких социальных катаклизмов спасает общество литература? Об этом литературному порталу «Пиши-Читай» рассказал заместитель главного редактора «Литературной газеты», поэт, переводчик и публицист, лауреат многочисленных премий Максим Замшев.

— Вопрос, что называется в лоб: удался ли Год литературы-2015 или нет?
— Я считаю так: слава Богу, что он был. Учесть в каком состоянии наш литературный процесс был до этого времени, всё и не могло получиться. Это вопрос к организаторам. Но что-то, наверное, сделано. По крайней мере на многие проблемы обращено внимание, которые до этого как бы и не поднимались. Так, учитывая, что Оргкомитет продолжил работать, я думаю, что должно быть всё нормально. С подведением итогов они должны быть объективными. Остались какие-то нерешённые вопросы. Но всё не закончится Годом литературы. Работа в этом направлении будет продолжаться.
— Так что удалось решить, что не удалось?
— Не удалось переломить ситуацию с падением интереса к чтению. Но это сложно. Пропагандировать тех писателей, которые уже есть? Они с этой задачей как бы не справились. Чтобы повысился интерес к чтению, нужно вложиться в новую поросль писателей. И то не факт, что их будут читать. Этих читают столько, сколько читают. На мой взгляд, их больше читать уже не будут.
— А вот член Оргкомитета по подготовке Года литературы Александр Архангельский сетовал, что не удалось добиться снижения арендной ставки для книжных магазинов. Маленькие магазины закрываются. Остаются только крупные сетевые.
— Не удалось… Но здесь такой момент. Это вопрос городского правительства. В каждом городе руководство разное. Я знаю, что в Москве этот вопрос худо-бедно решается. Но, конечно, в маленьких городах тяжело. Там же местное начальство решает. Если губернатор более-менее культурный, то шансы есть. Но есть такие губернаторы, которые считают, что это вообще ненужное дело. Можно всё в Интернете прочесть. Поэтому здесь проблема есть. Повышение ставки аренды для книжных магазинов — это катастрофа! Этого не должно быть. Книжный магазин нельзя приравнивать к продуктовому, ставить в такие же условия.
— То есть получается, что, в частности, та же мэрия Москвы несколько недооценивает культурную направленность книжного бизнеса?
— Я считаю, что не несколько, а очень сильно недооценивает мэрия Москвы…
— А какие-то крупные мероприятия будут проводиться и дальше после окончания Года литературы? Скажем, организованная в прошлом году книжная ярмарка на Красной площади имела большой успех.
— Я точно не знаю, это дело Федерального агентства по печати и Дирекции книжных выставок, но, насколько я слышал, книжная ярмарка на Красной площади будет ежегодной. В каком формате — не знаю, не ко мне вопросы, а к организаторам.
— Как вы считаете, как можно популяризировать чтение? Говорить об этом с утра до ночи по телевизору или объявления в метро давать, которые, по-моему, совершенно никто не слушает, наоборот, они сильно раздражают? Что нужно по-вашему мнению делать? Сейчас и время другое, и технологии шагнули далеко вперёд, и само общество изменилось. Советское время массового чтения не вернуть, согласитесь?
— Надо избавить писателя от зависимости от рынка. Потому что рынок отфильтровывает только определённый круг литературы. А кто у нас читает? Интеллектуалы. Но интеллектуалы быстро разбирают, что это рыночный продукт. Поэтому, я думаю, надо идти по пути создания каких-то крупных издательств, которые не зависели бы напрямую от прибыли. Которые могли бы издавать то, что они хотели по качеству. Как должно быть? Рукописи приходят в издательство, и выбирается лучшая рукопись для издания, а не та, которая лучше всего продастся. Вот если и эту систему поменять, пускай будут и коммерческие издательства, никто их не отменяет, пускай издают всю эту макулатуру, которая хорошо продаётся, но читатели должны знать, что есть два-три издательства, они должны быть с хорошими брендами, которые издают интеллектуальную литературу. И ещё за этими книжками будет охота, если правильную редакционную политику построить. А на пиар на самом деле не надо много денег: нужен просто ум, чтобы правильно провести пиар-кампанию. Не нужно вкладывать в объявления в метро — это только раздражает. Нужно даже чтобы нехватка чуть-чуть была, тогда будет хорошо.
— Вернёмся к «Литературной газете». Есть перспективы у вашей газеты на рынке? Тиражи падают? Кризис всё-таки.
— У нас не падают, даже чуть-чуть повышение есть. Перспективы — не знаю, сложно, конечно, в период кризиса. Медиа все испытывают большие сложности. Посмотрим. По крайней мере, будем биться до последнего.
— А обратная связь есть? Вот на встрече прозвучала критика в адрес редакции. Вы прислушиваетесь к мнению читателей?
— По крайне мере для меня и Юрия Михайловича Полякова (главред «Литературной газеты» — Ред.) высказанные на встречах замечания читателей являются очень ценными. Даже претензии по опечаткам. Мы потом проводим утренние совещания, как избежать этого момента. Обратная связь — это самое главное. Конечно, очень важно, что о нас думают. Мы же не для себя пишем, а для читателей.
— А как редакция выбирает темы, которые посчитает нужным освещать?
— У нас каждый отдел предлагает планы, утверждаем, корректируем, как в любой газете. Инициатива снизу, а начальство уже даёт установку.
— На встрече вы анонсировали названия статей и рецензий, которые будут опубликованы в ближайших номерах. Надо сказать, что темы достаточно широкие и идут, скажем так, вразрез «с линией партии и правительства». Вы считаете, что «Литературная газета» должна иметь своё мнение или печать материалы в унисон нашим государственным СМИ?
— Зачем нам быть в унисон с государственными СМИ? Это никому, мне кажется, не нужно. Мы, в общем, конечно, государственники по своей программе. Но, естественно, нам никто не запрещает критиковать те начинания власти, которые мы считаем вредными. Это и есть конструктивная оппозиция, которая критикует и предлагает свои пути решения. Возможно, власть, частично прислушивается к нам в итоге. Мы не из тех, кто зовёт на баррикады, мы из тех, кто призывает власть получше подумать и не принимать опрометчивых, опасных решений.
— И всё-таки возвращаясь к писательскому цеху. Вы можете выделить какие-то имена из обилия новых перспективных писателей, которые, на ваш взгляд, интересно пишут? Читателю, может быть, следовало познакомиться с их творчеством?
— Мне сложно об этом сказать. Новые? Есть новые имена. Все они так или иначе интересны в чём-то. Из моих читательских предпочтений? Очень сильный роман Михаила Тарковского в «ЭКСМО» вышел — «Тайота-Креста». Я считаю, что это очень крупный роман. Жалко, что вышел таким маленьким тиражом. Юрий Поляков, конечно, писатель крупный. Владимир Личутин интересный. Лариса Васильева. Не совсем новые, конечно, имена. А из новых? Сергей Самсонов, думаю, интересен. Из этой группы молодых, которые более-менее на виду. Ирина Мамаева хороший писатель. Правда, немножко ушла в последнее время в тень. Сложно, не все удерживаются. Женщин жизнь, вообще, уводит в другую сторону. Писатель Шаргунов тоже.
— Да, Сергей Шаргунов теперь телезвезда политическая…
— Условно говоря, меньше, чем хотелось бы, выходит современной качественной литературы, скажем так.
— Опять же возвращаясь к «Литературной газете». Есть такое мнение, что тексты статей надо сжимать, писать покороче, потому что очень тяжело читать, допустим, с того же компьютерного экрана или смартфона. А объём материалов в вашей газете сокращается?
— Это зависит от темы. Есть такая тема, что не ужмёшься. Если тема взята широкая, то в 10 тысяч знаков её нужно дать. Но, конечно, правильно, чем меньше, тем лучше. Подачу материалов информационного, рецензионного склада мы стараемся делать сейчас меньше. Это лучше для чтения. Потому что большая рецензия сама по себе претендует на начало какого-то романа, поэтому рецензии должны быть небольшие.
— Вот вы упомянули, что собственники требуют сокращения штатов газеты. Получается, что «Литературная газета», в конце концов, может закрыться и не пережить сложные времена?
— Я думаю, что нет. Оптимизация проходит везде: и на телеканалах, и в Газпроме, и в правительстве. Такое сейчас время. Может, это и неплохо. Потому что у нас когда всё хорошо, то мы живём в праздном умилении. А в любом месте должны оставаться только те люди, без которых реально это дело не может существовать. Когда оптимизация касается тех людей, отсутствие которых иным образом сказывается… Но ведь русский человек он такой, он всегда закрывает амбразуру за ушедшего товарища. Нас так быстро оптимизацией не доконаешь.
— Не могу не задать вам вопрос-клише: у нас есть шанс остаться «самой читающей страной мира»?
— Это всё ерунда: читающая — не читающая. Другое дело, что литература для большой страны важнее, чем для маленькой. Для маленькой литература может быть развита, может быть нет, зависит от того, какое поколение писателей. А для большой страны — это большая духовная скрепа. Скрепа, которая скрепляет всех, и не разъединяет. Людей, пишущих на других языках, всегда волнует перевод на русский язык: чтобы больше людей прочло. Литература никогда не разделяет, литература всегда объединяет. И чтение — это когда человек читает больше книг, он теряет агрессивность бытовую…
— Да? Человек расходует свою энергию?
— Конечно. После книги не хочется идти громить чего-то. После книги хочется подумать, проанализировать, сопоставить свою жизнь с героями.
— Ну так же, как и после хорошего кино…
— В данном случае и кино, и живопись — это части культуры. Я думаю, что сейчас в силу того, что немного оскудеет момент потребления — как бы все наелись за эти 25 лет острыми ощущениями, ночными клубами, магазинами, поездками, какими-то впечатлениями, — приходит время, когда мы нуждаемся в качественных впечатлениях. То есть раньше мы брали количеством, потому что Советский Союз в данном случае не давал ни йогурта, ни Анталии, а когда уже йогуртами и Анталиями наелись, требуются более качественные впечатления. Отсюда на выставку Серова такая очередь, отсюда раскупленные абонементы в филармонию. Надеюсь, что интерес к серьёзным книгам тоже не за горами.

Беседовал Сергей МИЗЕРКИН